Вот и случилось. Первая смерть в нашей компашке. Хорошо, что это был хомяк.

«Ну вот он и умер.»

Это была злая шутка, да. Но мы все равно посмеемся, хотя бы от того, что это все-таки был не я. Хотя бы от того, что это все-таки был не ты. От того, что «мы слишкоом круты, чтобы умереть».

Ричард Хелл задал с утра пораньше вопрос «Что же такого хорошего в том, чтобы быть живым?». Сегодня мне нечего ответить. Прекрасное начало дня.

Мне так нравится гулять по тем улицам, где меня никто не может услышать. Мне так нравится гулять по тем улицам, где меня никто не может увидеть. Мне так нравится гулять по тем улицам, что у меня в голове. 

Хомяки умирают просто так. Люди умирают просто так.

Кто-то вроде нас. 

А я все еще хожу по тем улицам, которые когда-то возможно существовали где-то не здесь. 

«Кто сказал, что хорошо быть живым?» — «Это — ничего хорошего. Это — вечное погружение»

Хомяки умирают просто так. Люди умирют просто так.

Не уверен. Говорить об этом. Все слова получаются неправильными и незначительными.

Как сказал Босс — «Ну, если ты сдох. Это значит — ты сдох. Не о чем тут говорить.»

С этим сложно смириться. «Просто умер», «Тебя просто нет», «просто ушел туда, где лучше». Слишком просто для таких сложных нас.

Сегодня мы все смеемся. Ради идеи. Ради присутствия.

Если есть вещи, за которые стоит умереть. То есть и то, ради чего стоит жить.

 И, надеюсь,  завтра я начну говорить всем людям «Доброе утро». Потому что оно будет действительно добрым.