Вход

Собака хочет есть,

Ей нужно поболтать,

Поэтому даю ей пространство

И хорошо кормлю.

Придут другие дни,

Новые места,

Придется уехать,

Время для шоу.

Все мы оказались только миллионами бессвязных рук. По всему огромному, вращающемуся по орбите невозможных светящихся фигур, миру — руки, руки, руки… Уставшие, но никогда не опускающиеся, так нелепо обвешанные фенечками-перчатками-напульсниками-телефонами-часами-татуировками. Подними кулак вверх, может быть когда-нибудь мы сможем дотянуться до неба, может быть когда-нибудь мы словим в него ветер перемен, летящий в сторону новых детей завтрашнего дня, для нас он уже прошел, или великий пустой медиатор. Когда же, брат, когда же, если не сегодня? Посмотри, что остается от прошлого шепота «tomorrow» — посмотри на тысячу ладоней, что пытаются поймать crazy world и подбрасывают его выше арены, выше стен, выше потолков, куда-то совсем далеко. Вот и мы. You and me. Повторенное миллионы раз. Вот и мы.

Построили этот дом не на скале, построили этот дом на роке. Вы ведь это хотели сказать? Когда «you kick ass, Чуваки!!!» разъедало толпу, когда Клаус кричал «50 years!» на весь мир и каждому в отдельности, а big city nights заставляли нас гореть, полыхая безумным синим пламенем раскаленных люминесцентных ламп, мы понимаем, зачем вы нас ведете. 

Ты же знал, что «рок-н-ролл — наше спасение». Я был взрощен на нем. Эй, Клаус, ты же слышал эти голоса в толпе? Именно такие, сорванные и охрипшие, истерзанные каждой песней, которую вы не сыграли. Ты ведь всегда знал. Да, мама говорила, что нашу душу царапает дьявол. Но только этот дьвол приведет нас к свободе. К той дороге, что ведет из города. К единственной дороге, которую я знал. Личное освобождение из пагубной клетки, от от которой я зависел, погибая от опасной привязанности. Эта дорога вела в место, которое мы называли зоопарком, а другие могли бы сказать «храм». Клаус, ты ведь всегда был в курсе. О человеке, который видел жизнь, как штуку-пантомиму с одним единственным голосом. Ты призвал меня, ты звал и это был рок-н-ролл. Что ж, here i am. 

«Двое незнакомых имеют общих знакомых, с которыми также не знакомы». Немыслимый бред, так ты сказал, друг? Самый немыслимый в мире, но теперь это — так. Я понял это, когда Коттак встал на ударные и снял футболку. Мы стареем, а они — нет. И ни один ребенок не сможет пережить свой рок-н-ролл. Но разве это важно? Да, это важно, но не сейчас. Сейчас мы ловим этот момент на свете прожекторов, срывая мысли и голоса, ощущая своей кожей, что срослась с футболкой, это абсолютное вечное шоу. Что ж, here i am.

Боб Марли пахнет теплыми лучами и свободой. А еще Боб Марли пахнет соленой морской водой и чистым небом.

Боб Марли пахнет тремя маленьким птичками, смеющимися и перелетными.

Мы подпеваем. И это — словно все действительно может стать таким, как нам хочется видеть. И наши прошлогодние сны. Ты сам даешь им право сбываться. Битники и политики, ничего нового. А  мы идем навстречу банановому небу, равенству и настоящей или нет свободе. И «умер он 11 мая» преврщается просто в маленький неинтересный рассказ. Знаешь, ты можешь спасти все это. И мы можем понять, когда солнце сияет. Да, я хочу знать, откуда пришло это солнце? Которое не знает о войнах, бредах и умирающих в переулках славных ребятах. Солнце пришло, словно ничего и не произошло. И продолжает сиять сумасшедшим бриллиантом. Мы подпеваем. Три маленькие птички, поющие возле двери. Три маленькие птички, которые так хотят взлететь. Мечтают о мексиканских рубашках из Акапулько. И продолжают петь, как будто бы на Ямайке снова лето. Как будто бы все первопроходцы вернулись домой. Как будто бы мы видели их вместе. Их счастье. Их солнце. Их ямайский ром.

Алли, не дай мне пропасть! Алли, прошу тебя!

Это было время, когда ты вновь похоронил рок-н-ролл.

И мы дейсвительно что-то значили. Когда гуляли по ночам и смеялись. Жизнь была жестока и так неудобна. А огни на расстоянии светили все так же ярко.

Блеск стерся и затемнился пылью.

Что случится, если ты растолстеешь, как Джим Моррисон и перестанешь клево выглядеть в своем прикиде?

Музыка умирает, дети взрослеют.

Где ты, мой друг?

Где ты, мой дух 76-ого?

Жизнь идет дальше, а мы хватаемся за спасительные круги и крепко сжимаем кулаки.

И, кажется, если закрыть глаза, то можно пропасть на тысячу лет.

А потом пробудиться туманным августовским утром и спеть свою последнюю тихую рассветную песню.

— Как ты думаешь, что лучше? — вдруг спросила она, — Никогда не меняться, оставаться всегда тем же самым человеком, каким ты был в подростковом возрасте, — или вырасти из всего этого и достойно состариться?

— Мы никогда не состаримся, — улыбнулся Терри. — К тому моменту, как мы начнем стареть, уже изобретут средство от старости.

Мне вновь смертельно скучно. Рядом Даня рассказывает что-то о своих любимых проблемах. Как будто мы сидим на траве и умираем под ту песню, которая одному из нас почему-то безразлична. Все смешанно в кучу, но это никак нельзя исправить. А если можно, то мы давно забыли — зачем.

Говорю Дане — «Пора идти». Хочу убежать отсюда, не хочу умирать здесь. Среди взрослых ребят. Это слишком плохое место. И странное. Как и вчера.

Мне пора.

Я спрятался, взвыл, пошатнулся.

Я не шевелюсь. 

Но кажется, что кто-то вроде нас нашел что-то действительно верное.

Как будто Патти Смит встретилась с MC5.И из папиного гаража опять раздается рев расстроенных электрогитар. Ты ведь скучал, признайся. По старому рок-н-роллу с примесью прокуренных клубов, дешевого пива и громкой ярости под ярко-cерым небом? Мы не готовы получать разрешение на отчуждение. О, эти ребята точно не положат свое оружие на землю. Мне некогда обьяснять, так что просто прислушайтесь. И как вы говорите, панк — тот, кто все просек и на это забил. 

В нашей голове мы все бездомны и мертвы. Так какая тогда разница?

Ну, не мог я не задокументировать.

На дворе совершенно новый день, когда я не проснулся.

28 января.

2015-ый.

И сегодня мы в первый раз слушаем вместе настоящий панк 70-х. Катаемся по городу, сжигаем бензин и едим холодные старые апельсины. Все идет по плану, ха-ха. И мне даже не интересно знать, кем он станет лет через 20. Примет он этот дар или отвергнет. Продолжит ли ставить флаг и распевать старые холмовые песни. Будет ли он тем, кто поднимет из тяжелых старых рук мой рок-н-ролл и пойдет с ним дальше.

О, поверьте, все это не важно. Ведь сегодня мы катаемся по городу, играем в Боба Строителя и слушаем рок-н-ролл моей мечты.

Вот Ди Ди начал отсчет.

one, two, three, four!

И, погнали. Вперед, дружище, наше путешествие начинается опять.

А для кого-то оно начинается впервые.

Патти Смит впервые расскажет одну небесную историю про страну птиц.

Джонни Сандерс впервые вырвет поражение из цепких лап победы.

Дебби Харри впервые попросит перезвонить.

MC5 прокричат на всю твою запылившуюся планету «Kick Out The Jams, motherfuckers!»

А Игги впервые бросит на тебя свой ТВ-взгляд.

Диктаторы сойдут с ума по девчонкам.

А Хелл нервно прикурит свою сигарету и скажет «Друг, мы принадлежим к пустому поколению. Тебе придется это понять!»

Джо Страммер прохрипит «Эй, Лондон на связи.»

И ты отвечаешь  «О, боже, храни королеву. И ее фашистский режим», чувствуя себя настоящим Джонни Роттеном. И плевать, что нет королевы.

Все они пройдут мимо — гении и торчки, старики и дети, единственные друзья и последние враги. 

Даже если когда-нибудь все будет совсем и не так.

«Весь вопрос — в кофе и сигаретах», как говорил Том Верлен.

Сейчас мы катаемся по городу, слушаем настоящий панк.

И все хорошо.

Как весело. Как весело. Как весело.

Музыка способна спасти мир?

Мне правда не хочется знать.

В чем был ответ на вопрос?

Начинался ли он на «рок» или заканчивался на «ролл».

Достав те старые пластинки с полки,

Могу сидеть и слушать их в одиночестве долго.

 В сегодняшней музыке я души не нашёл,

Мне нравится тот старый добрый рок'н'ролл. 

Old Time Rock'n'Roll (оригинал Bob Seger)

Меня это все ужасно развлекает.

Скажи мне, что случилось, когда ты услышал эту музыку впервые.

Ей нужен рок-н-ролл

Девчонка из маленького городка была Королевой на стоянке жилых автоприцепов

Направляется в город со своими непрактичными мечтами

Motley Crue — she needs rock n roll 

Подумайте, сколько в рок-н-ролле было всякой хери.  Потрескавшиеся ботинки из змеиной кожи, лак для волос, который льется реками,  христианские проповеди Боба Дилана, doors, записывающиеся без Моррисона, фильм «Сид и Нэнси», green day, подделывающие панк, растолстевший Элвис в «комбинезоне из Вегаса» и альбом кавер-версий Duran Duran… Это — далеко не весь список. Но, черт возьми, разве  идиотские прически, неудачные эксперименты и безумные выходки не заставляют нас любить эту музыку еще больше? 

Еще в пять лет Дженни говорила: «В мире нет ничего интересного».

Она включала радио, чтобы развеяться,

Но и там ничего веселого не было…

Но вот однажды она наткнулась на одну нью-йоркскую радиостанцию  

просто ушам своим не поверила:

была невероятная музыка, от которой так и хотелось пуститься в пляс.

Поверишь ли, — Дженни спас рок-н-ролл

Rock and Roll — velvet underground

Вы ведь помните, как это случилось с вами в самый первый раз?

От гамбургских стрип-баров до Альберт-Холла. От огромных стадионов Японии до «туалетных» клубов Нью-Йорка. От деревенек близ Вудстока до бульвара Сансет-Стрип. Для этой истории нет границ. Мы — не первые и мы — не последние. От группы, которая была «поппулярнее Иисуса» до «Никто нас не принимает, но нам пофиг». От изобретателя уселителей такой мощности, что от них лопаются барабанные перепонки, до парня, давшего плохую рецензию на первый альбом Black Sabbath. От сквернословящего Джонни Роттена до физика Брайана Мэя. От «дедушки прога» Иэна Андерсона до «крестного отца панка» Игги Попа. Все это — рок-н-ролл. И каждый — найдет в нем что-то свое.

Вы уже почувствовали этот запах? Сигаретный дым, паршивая еда, дешевое мыло… Да, это — оно.

Ты знаешь, чего ты хочешь? Ты не знаешь наверняка.

Ты чувствуешь, что всё не так, ты не можешь найти утешение.

И ты получаешь меньше, чем рассчитываешь.

Неважно, ведь бог дал тебе рок-н-ролл.

  KISS  - god gave rock-n-roll to you

Музыка способна спасти мир?

Мне правда не хочется знать.

Но если есть, черт возьми, ответ на этот вопрос, то он точно начинается на «рок» и заканчивается на «ролл».

 Отбрось все сомнения

Просто танцуй, танцуй под эту прекрасную музыку...

И все будет в порядке

Rock and Roll — velvet underground

Ну, я немного поздно. Ага. Увидела у Шута такую штуку. 

«Если бы твоя жизнь была кинофильмом, то какие бы саунтреки в нем были»

Хаха, весело — да? Думаю, если бы моя жизнь была кинофильмом, то это было бы какое-нибудь беспонтовое, бесполезное и скучное кинцо, которое никто и нигде не хочет показывать.

Только где-нибудь ближе к завтрашнему утру, два дурачка, грея пальцы о давно уже холодный кофе, будут сидеть возле дороги и говорить о том, что когда-то все было лучше.

И один дурачок скажет другому.

-Ты просто обязан посмотреть этот фильм. Да. Абсолютное унылое дерьмо для старых придурков-хиппи. Но, боже, какая в этом фильме музыка...

There are survivors

They’re coming home

(pink floyd)

Ну вот услышала я новый альбом pink floyd. Ну и что с того?

Думаю. Это все-таки не альбом в том плане, в каком я  понимаю.

Это — печальный реквием. Напоминание о людях, которые уходят и песнях, которые остаются.

Это — история о жизни, которую никто не прожил.

Это —  война, которая была громче слов.

И, знаешь, у реки все-таки есть конец.

Ты его уже видишь?

Видишь на горизонте?

Видишь?

Ты помнишь о том, что не надо спешить?

Запомни это.

Давай.

А теперь.

Скажи мне об этом.

Скажи тихо, под вечные флойдовсие аранжировки, поднимающие тебя ввысь.

Скажи.

  — "Когда-нибудь мы все будем там."

Теперь я уничтожаю все связи.

Теперь мне не надо ни за что держаться.

Теперь я уже вижу берег.