Алли, не дай мне пропасть! Алли, прошу тебя!

Это было время, когда ты вновь похоронил рок-н-ролл.

И мы дейсвительно что-то значили. Когда гуляли по ночам и смеялись. Жизнь была жестока и так неудобна. А огни на расстоянии светили все так же ярко.

Блеск стерся и затемнился пылью.

Что случится, если ты растолстеешь, как Джим Моррисон и перестанешь клево выглядеть в своем прикиде?

Музыка умирает, дети взрослеют.

Где ты, мой друг?

Где ты, мой дух 76-ого?

Жизнь идет дальше, а мы хватаемся за спасительные круги и крепко сжимаем кулаки.

И, кажется, если закрыть глаза, то можно пропасть на тысячу лет.

А потом пробудиться туманным августовским утром и спеть свою последнюю тихую рассветную песню.

— Как ты думаешь, что лучше? — вдруг спросила она, — Никогда не меняться, оставаться всегда тем же самым человеком, каким ты был в подростковом возрасте, — или вырасти из всего этого и достойно состариться?

— Мы никогда не состаримся, — улыбнулся Терри. — К тому моменту, как мы начнем стареть, уже изобретут средство от старости.